Экс-зампред цб описал, каким будет следующий кризис - l! fe. ru бардиер г л бизнес психология

Экс-зампред цб описал, каким будет следующий кризис - l! fe. ru бардиер г л бизнес психология

Д. НАДИНА: Наш гость сегодня — Константин Корищенко, экономист, профессор РАНХиГС, в прошлом зампред ЦБ. Здравствуйте, Константин Николаевич.

К. КОРИЩЕНКО: Доброе утро.

Д. Н.: Давайте начнём со вчерашней истории вокруг Минфина. Сначала были заявления о том, что Минфин собирается заморозить бюджетные расходы на три года. Потом отреагировал Кремль, разные экономисты. Например, советник президента Глазьев обвинил Минфин в том, что они "посходили с ума". Оксана Дмитриева тоже критично высказывалась. Что Вы думаете? Замораживать бюджетные расходы на 3 года реально и необходимо? Ведь мы понимаем, что если отталкиваться от 2016

года, то у нас не будет в эти три года индексации пенсий, социальные программы не будут активнее финансироваться. А время-то кризисное, тяжело многим.

К. К.: Если вспомнить различного рода планы и меры, которые устанавливались на три года, на пять лет, то вряд ли найдётся больше, чем пальцев одной руки тех мер, которые реально просуществовали всё это время. Здесь, скорее, надо оценить сам посыл. А он заключается не просто в том, чтобы заморозить, а в том, чтобы не наращивать. Потому что у нас последние 15 лет бюджетные расходы росли очень быстро, особенно после того, как цена нефти пошла вверх ещё быстрее, это 2005 — 2006 годы. Причина такой большой девальвации тоже кроется в бюджете.

"У нас на носу, скорее всего, мировой кризис. Брексит и его последствия тому пример"

Рынки лихорадит, начинают закрываться фонды недвижимости в Великобритании, часть компаний начинают выводить свой бизнес из Лондона, фунт падает, в США рынок не ожидает повышения ставок. Всё это говорит о том, что петля кризиса, которая потихоньку сжималась путём снижения процентных ставок во всех других странах, кроме США, затягивается.

Д. Н.: Пока от кризиса пострадали только мы. У нас его называют локальным.

К. К.: Не скажите. Например, история с той же Великобританией. Стало ясно, что её экономическая сила не столь велика. В Италии большая проблема с коммерческими банками. В той же Германии достаточно серьёзная проблема зреет на фоне политических дебатов. Япония никак не может выбраться из рецессии. Перечислять можно долго. Просто кто-то пострадал сильнее, как мы. И всё у нас свелось к одной вещи — санкциям. Если бы санкции были, но не было бы девальвации, это был бы вообще комариный укус. Конечно, больше всего нас изначально ударила девальвация. Санкции — это, скорее, всё-таки для долгосрочных проектов и инвестирования.

Д. Н.: Если впереди мировой экономический кризис, каким он может быть? Таким, как в 2008 году? Или как во времена Великой депрессии?

К. К.: Есть поговорка о том, что генералы всегда готовятся к прошедшей войне. Здесь можно только рассуждать на тему того, что мы видели. В принципе, все мировые кризисы всегда про одно и то же: это кризисы, прежде всего, долговые. Неважно, частных или корпоративных долгов. И кризисы валютные. Мы видим признаки того, что у нас назревает кризис, валютный рынок лихорадит. И это затрагивает банковскую систему. Вспомните, сколько денег влили ФРС и европейский регулятор в банки. Сейчас такой возможности у них уже нет. Проблема с кризисами последних 30 лет заключается в том, что с ними как-то побеждают, но патроны заканчиваются.

Вот сейчас в обойме у монетарных и бюджетных властей патронов почти не осталось. Долги большие, ставки низкие, денег выпущено много, осталось только с вертолёта деньги разбрасывать, как любят говорить. А традиционных инструментов борьбы с кризисом уже не осталось. И в этом смысле я имею в виду Россию, которая будет проводить жёсткую бюджетную политику, жёсткую денежно-кредитную политику, иметь сбалансированные внешнеторговые операции, позицию. Мы внешнему миру не должны, это иллюзия. Мы — кредиторы внешнего мира где-то. Частный сектор в нуле, а государственный сектор кредитует, я имею в виду Центральный банк. Поэтому если мы будем макроэкономически сбаланасированы, то к кризису мы будем готовы. Есть такое правило: когда вы ожидаете кризиса, надо уходить в кэш. Это поведение бюджета, поведение ЦБ напоминает поведение инвестора, уходящего в кэш перед кризисом.

Д. Н.: Часто вспоминают про кризис 2008 года и США. Но ведь у нас немножко другие процессы внутри экономики. И у нас нет кризиса по тем причинам, по которым он в Штатах.

К. К.: У нас другая история. У нас проблема заключается в том, что за последние 15 лет мы слишком расслабились в части бюджета. Мы, пытаясь решать те или иные проблемы, много денег потратили неэффективно. Мы создали большое количество неэффективных государственных структур, фондов, корпораций.

Д. Н.: Рабочие места.

К. К.: В госсекторе рабочие места — далеко не всегда самые эффективные. Сейчас у нас стоит выбор: то ли мы будем продолжать развивать эту модель, то ли мы каким-то образом попытаемся поддержать малый и средний бизнес. То есть просто дадим возможность людям зарабатывать деньги. Пусть они сами себе обеспечивают рабочие места. У нас 70 — 80% студентов говорят, куда они хотят пойти после окончания работать — в госкорпорации и госсектор.

Д. Н.: Это очень популярная мечта у нынешней молодёжи. Я ещё вспоминаю анекдоты про молодёжь 90-х годов, у них тоже были свои планы.

К. К.: Банкиры, малиновые пиджаки...

Д. Н.: Да-да. "Как зарабатывать деньги малому бизнесу, если денег в стране нет?" — задаёт резонный вопрос слушатель.

К. К.: На самом деле, деньги-то в стране есть. Вопрос заключается в том, что люди, которые эти деньги тратят, сегодня находятся в состоянии эти деньги сберегать. С точки зрения экономической теории, то, что сегодня делает Центробанк, это сигнал по сбережению. Потому что если у вас инфляция порядка 7%, а ставка порядка 10%, то так называемая реальная ставка: 10 – 7 = 3%. Это очень большая ставка, и она всех экономических субъектов стимулирует на сбережение. В отношении того, как зарабатывать малому бизнесу. Зарабатывайте на тех товарах и услугах, которые являются услугами повседневного потребления. Это общий совет, извините.

Д. Н.: Я читала книжку про раскулачивание, и там есть очень интересный момент. Спустя лет 5 — 8 лет после того, как в конце 30-х годов начались раскулачивания, кулацкий элемент снова воспрял. Люди, которых отправили бог знает куда — на Ангару, на Колыму — даже там умудрились начать что-то строить и создавать. Они всё равно смогли скопить какую-то собственность, и советская власть стала бить тревогу. Эта суперспособность к предприимчивости, может быть, просто была в нас убита?

К. К.: Это вопрос экзистенциальный. Мы как нация жили очень недолго в условиях рынка. Потому что только во второй половине XIX века отменили крепостное право, а уже в 1917 году был введён новый вариант крепостного права в виде общественной собственности. Там был небольшой период НЭПа, когда люди пытались зарабатывать, и где-то только в 80-е годы началось новое формирование. Поэтому в генетике этого не так много осталось.

Экс-зампред цб описал, каким будет следующий кризис - l! fe. ru бардиер г л бизнес психология