Битва за океаны — война будущего экономика африки

Французы же сохраняют позиции в Джибути, а также располагают островами Реюньон и Кергелен в центральной и южной частях Индийского океана.

Следует заметить, что основания для усиленного военно-морского присутствия в акватории Индийского океана внерегиональные игроки получили благодаря активности сомалийских пиратов. Для обеспечения безопасности торгового мореплавания к берегам Восточной Африки были направлены корабли многих государств, и с тех пор не прекращается борьба за возможности их долгосрочного базирования где-нибудь поблизости.

Пожалуй, наиболее оборотистыми в этом деле проявили себя китайцы. Они получили доступ к натовско-американской базе

в Джибути, стоянки в Мозамбике. Пекин постоянно наращивает свое присутствие в Восточной Африке; например, в Судане, Эфиопии, в других государствах.

И нет никакого сомнения в том, что китайцы уже создали здесь инфраструктуру, масштабы которой они продемонстрируют в нужное время. Можно вспомнить, как в апреле прошлого года, когда из охваченного войной Йемена бежали иностранцы, китайский десантный корабль без каких-либо предупреждений высадил в порту Адена отряд морпехов и эвакуировал всех китайских граждан. "Жемчужина" в ожерелье китайских баз в Индийском океане

Но самой ценной "жемчужиной" в ожерелье китайских баз в Индийском океане можно считать Гвадар — порт на побережье Пакистана. В Гвадаре китайцы намерены обустроить не только свою стратегическую военно-морскую базу, но и создать крупнейший торговый порт, который будет связан с КНР прямым железнодорожным и автомобильным сообщением.

Именно начало реализации гвадарского проекта можно считать отправной точкой нового этапа развития событий в Индийском океане. Основное содержание этого этапа — обостряющееся соперничество между Китаем и Индией.

Дело в том, что этот совместный китайско-пакистанский проект является непосредственным вызовом для Индии, издавна и не без оснований считающей этот океан своим. Сухопутный выход Китая к его водам и появление китайской базы здесь Дели воспринимает как угрозу, причем не только с точки зрения потенциальной уязвимости протяженной индийской береговой линии.

База в Гвадаре даст Пекину возможность взять под свой контроль морские пути из АТР на Ближний Восток и в Европу, что было заветной мечтой Дели. В этом случае Китай станет единственным стратегическим партнером США не только в Тихом, но и в Индийском океане, оттеснив Индию на второстепенные позиции.

Ответным шагом индийцев стала интенсификация военно-технического сотрудничества с США (здесь Индия идет параллельным курсом с Вьетнамом, который также хочет дружить с американцами против Китая). Но одновременно Дели начал наращивать взаимодействие с Ираном, на территории которого запланировано строительства порта Чабахар — близнеца Гвадара. Проект Чабахар

Проект Чабахар заявлен (пока) как чисто экономический; он призван открыть выход к Аравийскому морю Афганистану и республикам бывшей советской Средней Азии. Но вряд ли приходится сомневаться в том, что он имеет и военно-стратегическое измерение. Как минимум, ясно, что его реализация усилит конкуренцию между складывающимися блоками Дели-Тегеран и Пекин-Исламабад.

Нет сомнения и в том, что роль оператора системы противоречий между ними с удовольствием возьмет на себя Америка. Вашингтон будет пользоваться весьма неясной картиной вокруг отмены антииранских санкций, втягивать в противостояние внешних игроков, например, Саудовскую Аравию, манипулировать поставками оружия, спекулировать на темах борьбы с терроризмом и защиты прав человека.

Но, пожалуй, наиболее мощный рычаг воздействия на ситуацию заключается в том факте, что и Гвадар, и Чабахар расположены на территории Белуджистана, который можно назвать "Курдистаном Южной Азии". Белуджи — один из разделенных народов, проживающий в Пакистане, Иране и Афганистане. В 1948 году с провозглашением независимости бывшей Британской Индии белуджи не получили желанной независимости, и с тех пор они не прекращают борьбы за самоопределение.

И тот факт, что именно на их территориях создаются крупнейшие и конкурирующие между собой инфраструктурные, экономические и военные объекты, имеющие стратегический характер, дает в руки США первоклассный козырь.