Котлер, глик, быков и другие_ июньские новинки нон-фикшн - газета. ru бизнес хабаровск

Котлер, глик, быков и другие_ июньские новинки нон-фикшн - газета. ru бизнес хабаровск

Сам факт получения власти еще не гарантирует доверия в обществе. Откуда берется легитимность и авторитет разных институтов? Что в разных социальных системах заставляет людей идти в армию и платить налоги? Как сделать государство креативным и социальным, т. е. выгодным большинству? По каким правилам формируется сегодня политическая нация?

Последователь Макса Вебера, оксфордский профессор и ооновский эксперт, написал книгу об искусстве государственного управления.

Гражданин — это тот, кто понимает необходимость государственный власти над обществом, но при этом готов критиковать и ставить на место эту власть.

Смысл демократии в том, чтобы постоянно признавать

собственное несовершенство и учитывать критику. Есть принципиальная разница между критикой демократии как таковой и критикой того, как именно она работает сейчас и здесь.

Когда и как случились взлом, дисфункция и паралич современной западной демократии и способна ли эта система реформировать саму себя дальше без великих потрясений? Откуда берется мода на неповиновение? Чем измеряется «эффективность управления» в разных странах?

На примере реформ Барака Обамы и «новых лейбористов» Тони Блэра видно, как пробуксовывает или принятие решений в интересах большинства, или же их исполнение.

В качестве лекарства от саботажа чиновников Ринген предлагает проект «революции сверху» в нынешних США с опорой на гражданское общество. В современном мире власть существует до тех пор, пока она ограничивает саму себя.

Какая из школьных систем способствует социальной мобильности, а какая воспроизводит сегрегацию? Как складывались отношения между бизнесом и государством в Южной Корее? Почему Рузвельту чаще удавалось воплотить свои решения в жизнь, чем Обаме? Франко Моретти. Дальнее чтение. Издательство Института Гайдара. 2016

Каждая эпоха по-своему слышит классиков. Эгоцентричный поэт, харизматичный лектор с пристрастием к эстрадным парадоксам, веселый публицист и блестящий преподаватель литературы, Быков понимает Маяковского через важных для себя Бродского, Синявского, Набокова и знаменитых бардов времен расцвета авторской песни.

У него получилась книга не только о Маяковском, но и о том, зачем вообще нужна литература и, в особенности, поэзия.

Хорошая литература, по Быкову, это всегда прививка от жестокости и привнесение нежности в этот кусающийся мир, т. е. дело благородное и обреченное.

Парадоксальным образом, Маяковский всю жизнь культивировал в своих стихах революционное насилие, но лично мухи не обидел, в отличие от многих современников, записных гуманистов, которые были совсем не против поучаствовать не в «красном», так в «белом» терроре. Быков старается изъять политику из акцентных стихов «агитатора, горлана-главаря», заменив ее титанической лирикой «гениального неврастеника».

Правда ли, что Чуковский выбросил Маяковского из окна? Чем отличалось его дореволюционное «я» от «я» послереволюционного? Почему Мейерхольд не взял его в свой спектакль играть Базарова? За что русского футуриста высылали из Франции? Зачем он везде рисовал бегущих жирафов?

Человек эпохи большого джаза, чаплиновского расцвета немого кино и богемных мечтаний о скорой мировой революции бескомпромиссно выстроил образцовую поэтическую судьбу по высокому романтическому канону, сделав себя главным персонажем своего литературного мифа.

Феноменальная самоуверенность на сцене и абсолютная беспомощность в быту, скандальные публичные диспуты, футуризм, бывший настоящим «рок-н-роллом» последних лет Империи, призывавший революцию и все менее уместный после того, как она случилась. Женщины, друзья, ближайшие товарищи по искусству (Брик, Якобсон, Шкловский, Третьяков), последователи, эпигоны, завистники и, наконец, посмертный культ, благословленный Сталиным.

Всю недолгую жизнь он разрывался между внутренней лирической медитацией и служением великой идее. По версии Быкова, поэта безжалостно убило то будущее, за которое он так долго боролся, полностью отдавая себя. Вскоре после революции вновь победил тот самый обыватель, которого Маяковский столь страстно отрицал и который теперь вроде бы должен был вовсе исчезнуть за ненадобностью.

Котлер, глик, быков и другие_ июньские новинки нон-фикшн - газета. ru бизнес хабаровск