Ирина колущинская_ фраерам и не снилось _ пермская трибуна бизнес журнал онлайн

В Перми арестовали очередного вип-чиновника. На этот раз это министр краевого правительства Балуев. В основе данного уголовного дела, коротко говоря, потеря бюджетных средств при создании многофункциональных центров. Добавлю, что создание МФЦ — это, по сути, единственный из майских указов президента, до конца реализованный в Пермском крае. И на тебе — уголовное дело! Утраченная сумма, вменяемая следствием по делу, воображение пермяков не поражает: «всего лишь» около 30 миллионов рублей. По сравнению с делом, по которому «сел» несостоявшийся пермский премьер Панов, это просто семечки.

А тут ещё арест мэра Владивостока с впечатляющими цифрами то ли взяток, то ли прямого

хищения. И казалось бы, этот дальневосточный чиновник должен бы думать о судьбе сахалинского губернатора, это же от Владивостока рукой подать! Господа мздоимцы, расхитители и мошенники, окопавшиеся в высоких провинциальных кабинетах, превентивно ни черта не боятся, потому что жадность у них такая, что никакому фраеру и не снилось.

Есть такая болезнь — булимия. Один из основных её симптомов — бесконтрольное потребление пищи в ненормальном количестве. Похоже, что российские чиновники, а порой и депутаты, очень часто страдают финансовой формой булимии, причём в этой форме она становится заболеванием инфекционным. Думаю, по коридорам и кабинетам пермского краевого правительства эта бацилла ходит вовсю. А если иметь в виду тесные контакты этих чиновников с администрацией города Перми (и наоборот), то впору объявлять эпидемическую опасность… Во всяком случае вмешательство санэпиднадзора и санитарной медицины в сложившихся обстоятельствах очевидно необходимо.

Есть такая болезнь — булимия. Один из основных её симптомов — бесконтрольное потребление пищи в ненормальном количестве Похоже, что российские чиновники, а порой и депутаты, очень часто страдают финансовой формой булимии, причём в этой форме она становится заболеванием инфекционным.

…Президент внёс в Госдуму законопроект, связанный с вопросом о наказаниях за экономические преступления. Я далека от анализа юридического содержания этого документа, но по-человечески с ним согласна. Насколько я понимаю, речь в нём о том, что сажать на шконки коррупционеров и расхитителей не обязательно, но пусть они всерьёз возмещают нанесённый ими ущерб казне, экономике, социальной сфере и общественной нравственности. Прилип к рукам миллион — вон с государственной и муниципальной службы навсегда, вноси в казну три миллиона и шагом марш на биржу труда. И не отягощай бюджет платами за твоё содержание в системе ГУФСИН.

Поговорила я об этой перспективе с двумя отставными правоохранительными полковниками. Один со мной сразу согласился: очень хорошо! А то ведь наворует до дикости, заплатит штраф куда меньше ущерба, отсидит на зоне лет шесть, и на свободу. А на воле у него в заначке достаточно, чтобы загладить неприятные воспоминания и продолжать безбедную жизнь где-нибудь между туманным Альбионом и Сейшелами. Так что пусть платят компенсацию так же, как воровали, — по-взрослому. А вот второй полковник подумал, да и нарисовал жутковатую схему.

…Представьте: в правоохранительные органы поступил сигнал об экономическом преступлении. Подозреваемого задерживают, далее — арестовывают и в процессе следствия очень быстро объясняют: ну, ты понимаешь, что сядешь. Проще будет во всём сознаться и в том числе добровольно согласиться с суммой возмещения убытков уже до суда; ты же понимаешь, вокруг — не звери, худо-бедно что-то на жизнь тебе оставят.

— И это ещё хорошо, если это реальное уголовное дело, — сказал мой собеседник. — А если это уголовное дело высосано из пальца и является подставой под чиновника руками того, кто хочет занять его место? А в случае бизнес-коллизии — кознями конкурентов? Причём при таких раскладах нас, силовиков, могут использовать втёмную. И может быть даже хуже…

Честно говоря, я задумалась над точкой зрения моего визави. Но в итоге осталась при своём мнении: всё-таки я за этот законопроект. Известно, что как только у нас выходит закон, множество умов начинают придумывать варианты его обхода или безнаказанного нарушения. Но без законов жить никак невозможно. А кара рублём для воров болезненнее, чем отсидка, это факт.

Можно пару слов о коррупции? Вернее, о борьбе с ней. Она очевидно более сложное дело, чем борьба с воровством чиновников. В разы и на порядки сложнее. Согласитесь, что если тысячи вполне приличных людей, глазом не моргнув, берут взятку деньгами, чайниками и мультиварками от кандидатов в политику и взамен отдают свой гражданский голос, то с какого места надо начинать борьбу с коррупцией? И могут ли такие «избиратели» возмущаться, что избранные таким образом депутаты плевать хотели на проблемы своих избирателей?

Вот поэтому мало, чтобы президентский законопроект, о котором мы здесь говорим, вступил в силу. Этот закон может быть безусловным благом для общества, которое состоит из граждан — вменяемых избирателей и добросовестных налогоплательщиков: прежде всего гражданам должно быть не всё равно, кто и как обращается с государственным и муниципальным бюджетами. А что касается людей в погонах, то они — производное от общества без погон.

Великий Аристотель первым понял, что просто «народа» не существует, и ввёл три термина: этнос, демос и охлос. Этнос — это общность людей одного языка и культуры. Демос — это граждане, которые принимают ответственные решения, определяющие жизнь гражданского общества и реализуют их. А охлос — это, граждане, просто толпа.

Президент внёс в Госдуму новый законопроект о наказании за экономические преступления, думается, в надежде на то, что он будет адекватно принят российским демосом. Осталось понять, кто мы.

Евгений Балуев Ирина Колущинская коррупция