Интернет-омбудсмен дмитрий мариничев_ без цифровой конституции мы дальше не двинемся - digital report басовский л б экономика отрасли

Интернет-омбудсмен дмитрий мариничев_ без цифровой конституции мы дальше не двинемся - digital report басовский л б экономика отрасли

В России скоро может начаться активная разработка нового закона «О киберпространстве», который должен заменить собой устаревшие или неактуальные законодательные акты. Об этом Digital. Report рассказал инициатор идеи закона, который учтет появление роботов и беспилотных автомобилей, российский предприниматель, интернет-омбудсмен, член экспертного совета «Агентства стратегических инициатив» и генерального совета «Деловой России» Дмитрий Мариничев.

Как вы считаете, какой закон в сфере интернета должен быть разработан и принят в России?

Закон о киберпространстве. Закона нет, есть только инициатива о создании рабочей

группы, в которую должны войти заинтересованные стороны, общественные организации, крупные участники рынка. Закон о киберпространстве — это реально новый класс законов, который должен кардинально отличаться от закона «О связи». Я не говорю о том, что закон «О связи» плох, просто он не отражает современных реалий технологического прогресса.

Наша идея — в составе рабочей группы потратить полтора-два года времени на разработку этого нового законодательства и синхронизировать его с действующими актами

Вы хотите разделить связь и интернет?

Мы хотим создать закон, на который смогут ссылаться другие профильные законы, существующие в России. Сейчас в изменения, касающиеся управления интернетом, могут очень часто проходить, как сейчас у госпожи Яровой (Ирина Яровая — председатель комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции, прим. редакции), антитеррористические поправки. Соответственно мы хотим сделать так, чтобы закон описывал саму технологию, инфраструктуру сети, протоколы, сервисы и функционал этих сервисов.

Вы не боитесь, что предлагая закон «О киберпространстве», вы тем самым нарушите целостность уже существующего в России законодательства? Придется буквально переписывать и принимать многие законодательные акты, что приведет к небольшому законодательному коллапсу?

Это главный минус, из-за которого люди не решаются подступиться к этой новой тематике. Но все отлично понимают, что законодательными заплатками обходиться уже невозможно. Наша идея — в составе рабочей группы потратить полтора-два года времени на разработку этого нового законодательства и синхронизировать его с действующими актами, которые не претерпят существенных изменений. Зато новый закон радикально изменит ситуацию с восприятием интернета: начиная от общей терминологии, до гармонизации российского законодательства.

Дмитрий Мариничев

Это большая работа?

Я бы не сказал, что работа большая или титаническая. Она сложная скорее в идеологическом плане, нежели технологическом. Я бы сравнил эту работу с системой исчисления. Если сегодня, мы с точки зрения права, живем в системе исчисления римской империи, когда у вас нет нуля. Цифры, казалось бы есть, и вы все записываете, но записывать неудобно. Я не говорю уже про то, чтобы вычитать и делить. Попробуйте возвести какое-нибудь число записанное римскими цифрами в степень. Это невозможно. Но жизнь заставляет и требует. То есть простому гражданину раньше это было не нужно, за неимением определенных задач, но с развитием технологического прогресса, в современном обществе это требуется. Соответственно хотим мы этого или не хотим, мы должны изменить систему исчисления. Понятно, что для этого нужно переучить большое количество людей, изменить все, что есть в системах управления. Но концептуально все останется, как есть. Надо решиться и это сделать.

Идея закона уже «пошла» в доклад президенту.

Государство заинтересованно в этом законе?

Конечно, нет. Если брать любое государство в том формате, в котором оно существует. Точно так же, как римская империя противилась появлению арабских цифр и исчисления. Но изменений требует общество. И тут вопрос в приходе к власти новых людей, которые являются знающими людьми. Только тогда можно подготовить, как говорил Ленин, и низы, и верхи: чтобы все могли и хотели.

Зная, что закон такой большой и сложный и ему можно долго выставлять препоны и сопротивляться, вы не боитесь, что закон «О киберпространстве» станет нереализуемой идеей?

Нет, не боюсь. Идея закона уже «пошла» в доклад президенту. Плюс от «Партии роста» мы баллотируемся в Думу. В случае успеха мы будем настаивать на принятии этого закона, тем более, что он входит в нашу предвыборную программу. У нас будет легитимный механизм разработки и внесения закона на рассмотрение.

Автором такого закона не может выступать один разработчик или депутат. Я противник такого подхода, потому что придерживаюсь позиции, схожей с позицией ICANN

Учитывая, что российские граждане больше ориентированы на понятные социальные законы, вы уверены, что закон «О киберпространстве» будет понят и поддержан россиянами?

Согласен, это может стать основным тормозом. Но есть большое число людей, которые непосредственно заинтересованы в этом законе. Я говорю про операторов связи, ИКТ-бизнес, много компаний из реального сектора экономики, которые «завязаны» на интернет и технологии. Возьмите банальные розарии по выращиванию цветов, которые управляются удаленно из Голландии, из облачного центра. Такие компании также сталкиваются с проблематикой управления интернетом. Ведь запрет на облачные технологии отразится на их бизнесе — он прекратит существование, либо станет более затратным и менее простым.

Получается, что закон «О киберпространстве» находится только в начале пути — на уровне идеи?

Существует высокая потребность у бизнес-сообщества в разработке этого закона. Инициатором этого проекта выступает аппарат уполномоченного, фактически — это я, как интернет-омбудсмен. Но я не являюсь его разработчиком. Автором такого закона не может выступать один разработчик или депутат. Я противник такого подхода, потому что придерживаюсь позиции, схожей с позицией ICANN, которая выражается в участии в важных процессах всех заинтересованных участников, которые могут иметь противоположные интересы. Но именно это экспертное сообщество будет заниматься разработкой закона.

Какие основные положения подразумеваются в законе «О киберпространстве» и какие вопросы этот законодательный акт должен решать?

Во-первых, и самое главное — все должны разговаривать на одном языке. Я говорю про терминологию. Например, термины связанные с персональными данными в разных законах трактуются по-разному. Но мы должны разговаривать на одном профессиональном сленге. Хоть это и звучит странно, но любой другой закон должен ссылаться на наш слэнг, нашу терминологию. Она должна быть описана и унифицирована по мировым стандартам. К примеру, сейчас персональные данные в российской и европейской транскрипции, даже будучи дословно переведенными, имеют абсолютно противоположную смысловую нагрузку. Что такое персональные данные — это данные, благодаря которым можно идентифицировать человека, как в российской транскрипции? Или персональные данные — это данные, которые принадлежат идентифицированному человеку, как в европейской? Понятия противоположены абсолютно, а набор слов — один и тот же в названии «персональные данные». Это очень важно. Ведь из этого вытекает большое количество проблем.

Мы говорим о законе, который станет своего рода законодательной прослойкой?

Да, это закон-клей. Кроме этого нужно понимать, что закон «О связи» в текущей редакции управляет телекоммуникационными каналами. А мы пытаемся управлять коммутацией пакетов, то есть плоскими сетями, доступом к сети.

Чем раньше закон будет принят — тем лучше. Ведь мы говорим в том числе о безопасности в кибепространстве.

Закон «О киберпространстве «станет альтернативой закону «О связи» или заменит его?

Он должен его заменить. Альтернативы быть не может. Не только закон «О связи», но и закон «Об информации», «О персональных данных». Эти все законы должны быть поглощены законом «О киберпространстве».

Сколько лет займет разработка закона?

По нашим оценкам — полтора-два года.

А принятие закона?

Принятие не такой длительный процесс. При правильном подходе, полугода будет вполне достаточно. Чем раньше закон будет принят — тем лучше. Ведь мы говорим в том числе о безопасности в кибепространстве, управлении безопасностью, ответственности правонарушителей, которая сейчас размыта или не существует. Закон подразумевает много всего, что завязано на нашу повседневную жизнь.

Конечно, страшно, но пробовать и делать надо. Без этой цифровой конституции мы дальше не двинемся. Механизмы взаимодействия общества в цифровом мире нужно описывать. Не далек тот момент, когда каждый стул будет знать о самом себе и иметь свой цифровой паспорт. Соотвественно человеку нужно приходить к тому, что и роботы должны иметь возможность коммуницировать с роботами, а не только с людьми. Хотим мы этого или нет, но на все интернет-сервисы, которые будут выглядеть, как привычные вещи, нужно накладывать ограничения по взаимодействию.

Самый банальный пример — беспилотные автомобили. Кто будет нести ответственность за аварийную ситуацию на дороге с таким авто: его хозяин, которого может не быть в авто, производитель, компания создавшая машинное зрение или обслуживающая автомобиль? Этот механизм сегодня никакими законами мы описать не можем. Потому что наши законы не подразумевают существование объекта, который не управляется человеком, но участвует в дорожном движении. Поэтому, повторюсь, разработкой закона «О киберпространстве» нужно заниматься и смело двигаться вперед.

Редакция DR благодарит организаторов конференции IGF в Беларуси за помощь в организации интервью.

Интернет-омбудсмен дмитрий мариничев_ без цифровой конституции мы дальше не двинемся - digital report басовский л б экономика отрасли