Сотрудничество и поиск компромиссов экономика предложения

На прошедшей неделе в городе на Неве состоялся юбилейный, двадцатый, Петербургский экономический форум. На пленарном заседании форума выступил президент России Владимир Путин. В своем выступлении он говорил о целом ряде актуальнейших на сегодняшний день вопросов, касающихся экономики, международного сотрудничества, внешней политики. Предлагаем вниманию читателей наиболее любопытные, на наш взгляд, фрагменты выступления Владимира Путина. Об экономике

Мы ставим перед собой задачу выйти на темпы роста экономики не менее 4-х процентов в год. Это не столь высокие ориентиры, которые мы обозначали еще несколько лет назад, но ситуация изменилась не только для России

– для всей глобальной экономики. Текущее замедление роста – это общемировая тенденция.

Важнейший фактор, который определяет общую конкуренто-способность экономики, динамику рынков, ускорение роста ВВП, повышение заработной платы, – это производительность труда. Нам необходим рост производительности труда на крупных и средних предприятиях, в промышленности, строительстве, на транспорте и в сельском хозяйстве – не менее 5 процентов в год.

Будем так настраивать законодательство, налоговые регуляторы, технические стандарты, чтобы компании были заинтересованы повышать производительность труда, внедрять современные технологии. При этом предприятия, которые готовы и хотят решать такие задачи, должны получать широкий доступ к финансовым ресурсам, в том числе через механизмы институтов развития, таких как Внеш-экономбанк и Фонд развития промышленности. Об инвестиционно активных регионах

На площадках форума были объявлены результаты ежегодного национального рейтинга инвестиционного климата. Это Татарстан, Белгородская, Калужская области. Судя по результатам, у нас уже сформировалось ядро лидеров, которые традиционно занимают верхние строчки рейтинга. Я прошу правительство совместно с деловыми сообществами подумать о дополнительных механизмах поощрения лучших региональных команд. И напротив, будем принимать серьезные меры, вплоть до кадровых решений, в отношении тех руководителей регионов, которые не понимают, что поддержка бизнеса – это важнейший ресурс развития региона и всей страны. О новой «холодной войне»

Мне бы не хотелось думать, что мы переходим к какой-то «холодной войне», и уверен, что этого никто не хочет. Мы точно не хотим. Главная логика развития международных отношений все же не в глобальной конфронтации. В чем проблема изначально?

После крушения Советского Союза мы думали и ожидали, что сейчас наступит всеобщее благоденствие и атмосфера всеобщего доверия. …Советского Союза нет, Варшавский договор прекратил свое существование. Но зачем-то нужно постоянно расширять инфраструктуру НАТО, двигаться к российским границам. Вот принимают Черногорию в НАТО. Кто угрожает Черногории? Абсолютно наплевательское отношение к нашей позиции во всем.

Другая проблема – односторонний выход США из Договора о ПРО. Видимо, исходили из того, что не то что новых вооружений стратегических не появилось, но даже то, что у нас есть, будет постепенно деградировать. А здесь в одностороннем порядке будут наращиваться силы противоракетной обороны, а наши будут сокращаться. И делалось все это под предлогом борьбы с иранской ядерной угрозой. Где теперь иранская ядерная угроза? Ее нет, а проект продолжается. Потом начали поддерживать всякие «цветные» революции, в том числе и так называемую «арабскую весну». К чему пришли? К хаосу.

Хочу сказать, что если будет продолжаться такая политика односторонних действий, не будут согласовываться очень чувствительные для международного сообщества шаги, то такие последствия неизбежны. И наоборот, если мы будем прислушиваться друг к другу, искать баланс интересов, то этого не будет.

Зачем надо было поддерживать госпереворот на Украине? С жертвами, вызвать кровавые события, гражданскую войну, напугать русскоязычное население на юго-востоке Украины и в Крыму. А после того, как мы были вынуждены предпринять меры по защите определенных групп населения, стали дальше раскручивать эту спираль, нагнетать. На мой взгляд, это делается для того, чтобы оправдать само существование Североатлантического блока. Если мы будем в такой логике дальше действовать, нагнетать и наращивать усилия, чтобы пугать друг друга, то когда-нибудь и придем к «холодной войне». У нас совершенно другая логика, она направлена на сотрудничество и поиск компромиссов. Об урегулировании ситуации в Сирии

Что нужно сделать сегодня? Нужно сейчас активнее включаться в процесс формирования новой конституции и на этой базе проводить будущие президентские и парламентские выборы. Когда президент Асад был в Москве, мы с ним об этом говорили, он с этим полностью согласился. И что чрезвычайно важно - под строгим международным контролем, с участием Организации Объединенных Наций. Мы очень рассчитываем, что наши американские партнеры соответствующим образом поработают со своими союзниками, которые поддерживают оппозицию, с тем, чтобы побудить ее к конструктивной и совместной работе с сирийскими властями. Об отношениях с США и санкциях

Америка – великая держава, сегодня, наверное, единственная супердержава. Мы хотим и готовы работать с Соединенными Штатами. Но нам не нужно, чтобы они постоянно вмешивались в наши дела, указывали, как нам жить, мешали Европе строить с нами отношения.

Как санкции касаются Соединенных Штатов? Да никак не касаются. Последствия наших ответных действий на них никак не отражаются. На Европе отражаются, а на США нет. Нулевой эффект. Но американцы говорят своим партнерам: «Надо потерпеть». Зачем им терпеть? Я не понимаю. Хотят – пусть терпят.

Подготовил

Анри АМБАРЦУМЯН.