Сельское хозяйство и фармацевтика как пример экономического чуда в россии - l! fe. ru экономика а с булатов скачать

Сельское хозяйство и фармацевтика как пример экономического чуда в россии - l! fe. ru экономика а с булатов скачать

"Это — такой приём выхода из кризиса, который подстёгивает всё: и промышленность, и аграрный сектор"

Это очень хорошо сейчас видно в производстве продовольствия или фармацевтики, где ослабление рубля поставило барьер в импорте, плюс продовольственное эмбарго. И начался стремительный рост экспорта зерна — за несколько лет в 6 с лишним раз. С одной стороны, нам всё дороже становится находится внутри страны, но и вне страны — тоже.

Д. НАДИНА: К нам подключаются наши коллеги из телевизионной студии. Константин, здравствуйте.

КОНСТАНТИН: Здравствуйте. Что нам ожидать от Брексита? Фунт упал, может быть, самое

время сейчас скупать британскую валюту?

Я. МИРКИН: На самом деле, неизвестно, что будет дальше, потому что у Британии высокие политические риски. Неизвестно, что будет происходить в Шотландии, в Северной Ирландии, в Гибралтаре, где ставится вопрос о новых референдумах, о независимости. Понятно, что здесь есть дорожка для высокой волатильности и для дальнейшего ослабления фунта. Поэтому нужно быть осторожными. Экономика Британии в своей финансовой части находится в зоне высокой финансовой нестабильности, которая будет продолжаться, может быть, годами. Потому что выход из Евросоюза — это долгая, мучительная, неизведанная процедура как внутри страны, так и в отношениях с самим ЕС. Потому что ещё предстоит заключение мучительного соглашения, одобрения. В общем, впереди путь, полный неизвестности.

Д. НАДИНА: Но тем не менее, покупать фунты или нет? Мы же уже привыкли реагировать на все эти скачки.

Я. МИРКИН: Фунт усилится или ослабеет с шансами 50/50. Если вы готовы держать фунты на длинных горизонтах, то, наверное, не стоит этого делать. Потому что те высокие политические риски, которые есть у Великобритании, конечно, будут приводить к тому, что может усиливаться доллар по отношению к фунту так же, как и по отношению к евро. И дальше будет дальнейшее ослабление.

Д. НАДИНА: Ваши слова ложатся в канву заявления Германа Грефа, главы Сбербанка. Он сказал, что не надо хранить деньги в евро и фунтах, надо оставлять всё в рублях, тем более, что мы живём в рублёвой зоне. И он сказал, что если у нас есть сбережения в размере 100 тысяч рублей, следует хранить их в рублях. А если больше, например, 10 млн, тогда можно уже раскидать по разным корзинкам. У нас 22 млн бедных в стране, а Оксана Дмитриева прогнозирует, что эта цифра может возрасти до 45 млн. Вы согласны с таим пессимистичным прогнозом?

Я. МИРКИН:

"У нас есть пример экономического чуда — у нас очень быстро растёт аграрный сектор и фармацевтика"

И когда говоришь с аграриями-собственниками и пытаешься выяснить, в чём дело, ответ следующий: девальвация рубля, налоговый стимул, низкий процент, потому что они получают процентные субсидии, и внимание государства. Я не думаю, что у людей, которые работают сейчас в аграрном секторе, которые сегодня ведут в Краснодарском крае уборку зерновых, есть внутренние ощущения об угрозе потерять работу.

Д. НАДИНА: Кому-то повезло, безусловно.

Запустим голосование. У вас есть страх потерять работу или нет? Прошу голосовать радиослушателей. Итак, 85% слушателей боятся потерять работу, 15% - нет. Яков Моисеевич, Вы думали, что расклад будет другим?

Я. МИРКИН: Москва очень отличается от регионов, потому что в 2013 году уровень доходов, региональный валовой продукт в Москве был больше 30 тысяч долларов на человека, нежели в Испании. В прошлом году, 2015 – 17-18 тысяч долларов, с учётом девальвации рубля. То есть, мы живём где-то в Чехии, Праге. Поэтому Москва – сытый город, и очень отличается от регионов. В регионах большие провалы. Во-первых, громадная разница с точки зрения уровня безработицы. Например, в Кавказском регионе очень высокий уровень безработицы (15-20% в регионе). Во-вторых, огромная разница в доходах на душу населения и в продолжительности жизни, особенно вокруг Москвы и Московской области, Центральная часть России и Северо-западная часть России – это районы бедности. Там годовой региональный доход на душу населения – 7-8 тысяч долларов – это очень мало, а продолжительность жизни ниже, чем в среднем по России – 67-68 лет. У нас есть совсем бедные регионы, например, республика Тыва, где продолжительность жизни 64-65 лет – это африканские страны. Россия очень разная, и виден огромный перепад. В Москве, кстати говоря, продолжительность жизни 76 лет.

Д. НАДИНА: Это же больше, чем по всей стране? У нас около 70 по стране?

Я. МИРКИН: У нас в районе 71 года. Высшая точка – Ингушетия – больше 80 лет. Второе место – Москва – 76 лет. А дальше идёт движение вниз – гораздо ниже 70 лет, дальше уже идёт сопоставление в развивающимися странами, очень бедными. Этот 71 год – это 122 место в мире. В Китае средняя продолжительность жизни – 74-75 лет, в Палестинской автономии живут дольше, чем в России. Дело даже не в рабочих местах, а в том, что мы называем качество и продолжительность жизни. Если в регионах скажут, что половина опрошенных страшатся потерять рабочие места, то мы ещё должны понимать, что это за рабочие места. Они в значительной мере хуже оплачиваемы, чем в Москве, если, конечно, не говорить о Тюмени или о других нефтяных городах. Это семьи, которые уже четверть века живут с очень низкими бюджетами, на самообеспечении, за счёт подсобного хозяйства. Проводили опрос по заказу Ассоциации российских банков Институт социологии РАН, как вы сберегаете свои деньги.

"Больше 40% опрошенных заявили, что у них просто нет сбережений, они живут от получки до получки"

Соответственно, те, кто могут себе позволить сбережения – это очень небольшие проценты.

Д. НАДИНА: А ведь нас возвращают ещё и к тому, что у нас 80% жителей страны не имеют загранпаспорта, не выезжают никуда и путешествуют исключительно на дачи, чудо, если на какой-то наш внутренний курорт. Такой низкий уровень жизни нам свойственен довольно давно. Все вспоминают Советский Союз. Говорят, что тогда была стабильность. Но даже Советский Союз по уровню обеспеченности одного конкретного человека был среди отстающих, по сравнению с европейскими странами, с США, нашим заклятым врагом во времена холодной войны, где, казалось бы, опасного оружия у нас одинаковое количество, а вот уровень жизни крайне низок, по сравнению с американцами. Это, может быть, какой-то наш крест национальный? Мы не можем жить богато?

Я. МИРКИН: У нас была точка сближения во второй половине 60-х годов. Например, по продолжительности жизни – 68 лет – мы всего лишь на год-полтора отставали от развитых стран. Сегодня мы имеем 71 год. В Испании, которая в 60-е годы была бедной страной, продолжительность жизни сегодня больше 80 лет, она в первых строчках. Это не рок. Хотя в XX, в XXI веке поколение россиян теряло свои активы во всём: в войнах, революциях, девальвациях, денежных реформах. Это не рок, потому что мы видим параллельную историю, но историю со счастливым концом. Та же самая Испания, которая в XX и XIX веке с её проблемами: централизацией, огосударствлением, с жестокостью – её история очень похожа на историю России чем-то – она совершила несколько экономических чудес и сейчас причислена к лику развитых стран. Южная Корея – продолжительность жизни в начале 60-х годов - 52 года, сегодня больше 80. В начале 60-х годов половина бюджета Южной Кореи формировалась за счёт американской финансовой помощи, дальше – стремительный рывок.

Сельское хозяйство и фармацевтика как пример экономического чуда в россии - l! fe. ru экономика а с булатов скачать