«из зарубежной онкологии надо взять лучшее» бизнес и балтия

Медицинский туризм, еще недавно экзотика, стал распространяться и в Алтайском крае: все больше людей из других регионов, а также из-за границы едут лечиться к нам. Мировым лидером в оказании этих услуг признан Израиль, где недавно побывала делегация края. В ее составе был главный врач онкологического центра «Надежда» профессор Александр Лазарев.

– Приезжие пополняют медицинскую казну Израиля на треть. Главная особенность здравоохранения – высокий уровень обеспеченности кадрами, техникой, оборудованием, а значит, и финансами, хотя их тоже, по заверениям специалистов, не хватает, – говорит Александр Лазарев. – Больницы достаточно скромные, часто реконструированные,

интересно, что в них вообще нет одноместных палат. Поражает высокопрофессиональная подготовка среднего медперсонала, на который ложится основная нагрузка. Врач освобожден от рутинной работы и не занят, как, допустим, у нас, бесконечной писаниной. Работают в основном в амбулаторном режиме, стационаров мало, но это обеспечивает и высокую доступность, и высокое качество. Вся система здравоохранения крутится вокруг пациентов, а не наоборот, хотя есть большие очереди на диагностику и лечение. Тем не менее больные терпеливо ждут и один, и два месяца. Есть чему поучиться и в организации сервиса.

Ещё одно наше уязвимое место – реабилитация. Там при выписке онкобольному сразу подбирают всё что надо из париков, протезов, экспандеров, чтобы он не чувствовал психологического дискомфорта, направляют в другую клинику на долечивание, иногда на несколько месяцев. Вместе с тем главная проблема израильской медицины – недофинансирование. Поэтому организован медицинский туризм как дополнительный источник пополнения казны. Мы познакомились с новейшим достижением – позитронно-эмиссионным томографом (ПЭТ), на котором исследуют внутренние органы. На сегодня это самый совершенный метод обнаружения рака ранней стадии с точностью до 95%. Интерес не праздный: ПЭТ-центр планируется открыть в крае. В ряде регионов России они уже есть.

– ПЭТ изобрели в США, где, как известно, аккумулируются интеллектуальные сливки со всего света. После Израиля вы полетели туда, получив возможность сравнить его систему здравоохранения с американской и, разумеется, с нашей. Какие выводы, Александр Федорович, сделали для себя?

– В Америке тоже не все так гладко и однозначно, как кажется на первый взгляд. Оборотная сторона высококвалифицированной технологически обеспеченной врачебной помощи – ее чрезвычайная дороговизна и потому ограниченная доступность для населения: только каждому второму она по карману. При всех успехах и колоссальных прорывах в компьютеризации, роботизации новых технологий смертность от рака не снижается и практически не отличается от нашей. Главная причина в том, что в США медицина – это бизнес, а значит, получение прибыли. Если у человека нет должной страховки, нет денег, никому до него нет и дела.

В стране я был по приглашению директора научно-исследовательского онкологического центра при Аризонском университете Стефана Джонсона, очень талантливого специалиста, потенциального нобелевского лауреата. В онкологии он на самом переднем рубеже. Мы знакомы давно, не раз встречались. Его учреждение, лучшее в мире по данному профилю, сотрудничает с клиниками Мэйо, это известный бренд с более чем 100-летней историей. Они базируются в трех штатах. Так что все исследования связаны с практикой, с пациентами. Своими партнерами профессор выбрал нас и врачей из Уганды.

– Неожиданное соседство – Алтай, Африка…

– В Африке работают, что называется, свои люди, выпускники Аризонского университета, увлеченные и преданные науке, для которых бизнес в медицине не главная цель. С нами связь давняя и крепкая: несколько лет назад мы заключили соглашение о бесплатном использовании аризонских микрочипов для раковых больных, своеобразный тест на иммунитет. Их использование значительно ускоряет процесс важных базовых исследований: там, где в одиночку нужно десять лет, с партнерами хватит двух. Кроме того, проведение таких исследований в России значительно дешевле, чем в США.

– На борьбу с раком брошены колоссальные людские и технологические ресурсы, но он не отступает. Каковы пути искоренения зла в XXI веке?

– Я уже упомянул чипы, которые постоянно совершенствуются, и именно они позволяют обнаружить рак в доинвазивной фазе развития. Использование изготовленных на этой основе пептидных пушек значительно повышает иммуногенность опухоли, делает ее уязвимой для иммунной системы организма. На этой основе сейчас готовят современные противоопухолевые вакцины. Они, кстати, продлили жизнь на семь лет знаменитому Стиву Джобсу, страдавшему раком поджелудочной железы, нашей актрисе Жанне Фриске на два года.

В Америке борьба с раком возведена в ранг стратегической. К ней привлечены не только медики, но и биологи, физики, химики, математики, не говоря уже о специалистах по новейшим технологиям. Кроме государственного финансирования используются огромные частные пожертвования, открыто множество фондов. Нация буквально сплотилась вокруг этой идеи, официально объявив онкологии войну.

– Прямо-таки войну?

– Да, именно так это называют. Достаточно сказать, что бюджет на эти цели проходит по военному ведомству, оно выделяет гораздо больше средств, чем любое другое.

И все-таки ни израильская, ни американская модель для нас не служит образцом в чистом виде, потому что приоритет, особенно у второй, отдан бизнесу. В России утвердился уровень достаточной медицины: в технологическом плане возможности скромнее, финансов гораздо меньше. Но у нас есть свои сильные стороны. К примеру, мою идею предрака высокого риска уже позаимствовали во многих странах. Так, больше пяти лет назад я получил патент «Формирование групп высокого онкологического риска», другими словами, доказал, что не все люди подвержены раковым болезням, а лишь те, у которых есть жесткая предрасположенность, обусловленная генетическими поломками. Это объективная данность, и с ней надо считаться.

Сейчас тем же путем пошли и американцы, широко организовав профилактические операции, удаляя внешне не измененные, но генетически поврежденные органы.

А если судить по конечным результатам – выздоровление и смертность, пока наши показатели почти не отличаются от израильских и американских. Все мы находимся в начале долгого пути борьбы с этим тяжелым недугом.

Беседовала Татьяна СЕМИНА