Дмитрий козаченко_ «скоро все поймут_ своя винодельня - выгодный бизнес»

Краснодар, 30 марта - ЮГ Times. Во всем мире выращивают виноград и делают вино небольшие, чаще семейные хозяйства. Подобный формат был бы вполне уместен и для Кубани. Тем более что в регионе хватает пригодной для виноградарства земли и даже принят соответствующий закон. Но вместо кубанских вин из фамильных шато мы пьем сомнительного качества напитки из чилийского или южноафриканского винограда.

О причинах ситуации в интервью журналисту газеты ЮГ Times Андрею Пятницкому рассказал депутат

краевого парламента и известный эксперт в сфере виноделия Дмитрий Козаченко.

- Дмитрий Михайлович, с чего начался ваш интерес к виноградарству и виноделию?

- Вырос я в станице Калининской, а в местном колхозе имени Ленина был огромный яблоневый сад. Поступил в сельхозинститут, учился на факультете плодоовощеводства и виноградарства и был уверен, что всю жизнь буду выращивать яблоки. Но случилась стажировка во Франции. Я с третьего курса учил французский, чтобы попасть за границу. С первого раза не удалось - группу набрали из детей министров, но затем получилось. Язык к тому времени знал хорошо, прошел собеседование в посольстве Франции.

Попал на стажировку еще и потому, что работать надо было в семье фермеров, которые занимались животноводством, а золотая молодежь не захотела кидать навоз. Вот так в сентябре 1992 года я оказался в Бургундии, где трудился на ферме до декабря. Работал на тракторе, раздавал корма, дисковал, пахал, стриг баранов.

И три месяца дегустировал лучшие бургундские вина.

Надо сказать, в нашей семье никто никогда не пил. И в первый вечер для меня было непонятно, зачем на стол к ужину выставили бутылку вина. Не мог сообразить, какой повод - день рождения или национальный праздник. А они пытались понять, чему я удивляюсь. - Вы, - спрашивают, - хлеб едите? - Ем. - А мясо? - Ем. - А овощи? - И овощи. - А вино пьете? - Не пью. Но они меня переубедили, конечно.

Хозяйка готовила великолепно, а хозяин любил поесть и разбирался в винах. Сейчас понимаю, что те напитки были не из дешевых. Словно краски на чистом листе бумаги - с нуля получил представление о лучших французских винах. Когда после практики вернулся на четвертый курс института, яблоки меня больше не интересовали - только виноградарство и виноделие.

Не хуже бургундского

- И каково было переходить с французских вин на российские?

- На самом деле, вернувшись, я думал не о вине, а о виноградарстве. Пошел к профессору Леониду Марковичу Малтабару, которого считаю учителем, давшим мне путевку в жизнь, поступил в аспирантуру. И все время хотел снова поехать во Францию, но теперь уже именно учиться виноградарству. И дождался своего часа!

Стажировку организовало французское правительство. В течение семи месяцев я получал великолепную стипендию и уникальные знания в области клоновой и фитосанитарной селекции.

И пил вино, конечно. А вернувшись, мог сравнить. Вскоре попал на дегустацию в нашем институте. Сидят виноделы, делятся впечатлениями: тут цветочные тона, тут луга, тут фиалки-лютики... А я пробую - ну компот же! Потому что в 1997 году в России еще не было холодного розлива. Чтобы осадок не выпадал, нагревали вино до 80 градусов в течение двадцати минут - пастеризовали. Красное еще как-то выдерживало, а в белом после тепловой обработки ничего не оставалось. И вот мы сидим, в бокалах этот компот колышем и ищеÐ