Приведет ли обвал рынков к рецессии?

Рынки начали год в чрезвычайно волатильном состоянии. Обвалившиеся акции вызвали наибольшее внимание, основные индексы Азии и Европы в настоящее время в зоне «медвежьего» рынка (это значит, что они рухнули более чем на 20%).

Однако страх также присутствует и в других местах. Цены на сырье продолжают снижаться. «Валюты-убежища» и цены облигаций резко укрепляются, в то время как более слабые денежные единицы ускоряют падение.

Рухнувшие рынки, безусловно, выглядят как причина для тревоги. Возможно, поэтому пугающее слово «рецессия» все чаще появляется в сообщениях в Twitter, блогах и новостной ленте.

Но какова вероятность того, что мировая экономика погрузится в рецессию?

Промышленная активность выглядит слабой во многих странах, но высокочастотные данные в большей части богатого мира (в первую очередь в Америке и Европе) совсем не указывают на замедление.

Многие из крупнейших экономик уже объявили, что колебания фондового рынка не отражают фундаментальные показатели.

19 января главный экономист МВФ Морис Обстфельд заявил, что рынки слишком остро реагируют на «малозначительные факты». Более того, эксперты МВФ ожидают в 2016 г. рост почти во всех богатых странах (хотя прошлые прогнозы этой организации редко отличались точностью).

Рецессии часто трудно определить до того, как они уже начались. Тем не менее существуют определенные признаки замедления перед реальным стартом рецессии. Так, например, почти всегда присутствует резкое падение роста занятости, по данным платежных ведомостей, в год перед рецессией. Но в Америке сегодня ничего подобного нет.

В то же время резкие колебания рынка (оправданы они фундаментальными показателями или нет) сами по себе могут стать источником экономической нестабильности.

Снижающиеся цены на активы могут спровоцировать замедление инвестиций или уменьшение потребительских расходов, так как домохозяйства чувствуют себя менее богатыми.

Слабеющие валюты и увеличивающаяся доходность облигаций в испытывающих стресс экономиках усиливают давление на заемщиков, что увеличивает вероятность появления какого-либо дестабилизирующего кредитного события.

Развивающиеся рынки могут также столкнуться с давлением поднять процентную ставку, для того чтобы замедлить обесценивание валют. В то же время укрепление валют в «тихих гаванях» снижает конкурентоспособность их экспортеров и уменьшает спрос.

Негативные экономические настроения в любом месте могут ликвидировать уверенность. А рецессия, в конце концов, ничто иное, как самоподпитывающийся пессимизм.

Наибольшую тревогу вызывает тот факт, что у властей почти ничего не осталось для ответа на ослабление уверенности. Когда озабоченность по поводу азиатских экономик привела к финансово-рыночному хаосу в Америке в 1998 г., Федеральный резерв снизил ставку на 75 базисных пунктов.

Рынки восстановились, и расширение продолжилось. В 2002 г. ФРС ответила на затянувшееся падение фондового рынка снижением на 50 базисных пунктов.

Сегодня у ФРС нет 50 базисных пунктов (если, конечно, регулятор не решится войти в отрицательную зону). Всегда был риск, что повышение ставки может быть преждевременным шагом, в то время как задержка угрожала лишь краткосрочным ростом инфляции. Цена поспешного повышения — появление неожиданных угроз, на которые у ФРС нет достойного ответа.

Федеральному резерву следовало быть особенно осторожным, так как почти ни одна крупная экономика мира не имеет достаточно инструментов для реакции на слабеющий спрос. В нынешней ситуации вся надежда на то, что стадные инстинкты смогут самостоятельно сдерживать себя (так как инвесторы больше не могут рассчитывать на серьезную помощь финансовых властей).