В Петербурге в январе 2015 года пенсия выросла на 1278,2 рубля за год. Об этом в четверг сообщили в Петростате. В январе 2015 года средний размер пенс...
Читать далее«Когда курс рубля снижается, общество демонстрирует согласие с тем, что рубль ослабнет, но ненамного. В ситуации же, когда курс рубля растет, россияне, напротив, ожидают его весьма значительного укрепления. Такая реакция говорит о том, что в общественном сознании сформировалась глубокая убежденность в фундаментальной, то есть имеющей серьезные экономические основания устойчивости рубля», — поясняет ведущий эксперт-консультант Управления мониторинговых и электоральных исследований ВЦИОМа Олег Чернозуб.
В конце марта советник
президента России Сергей Глазьев заявил, что текущий курс рубля занижен к американской валюте в три раза, а реальная покупательная способность доллара эквивалентна 23–25 руб.
Из опубликованного в начале 2016 года журналом The Economist «индекса бигмака» следует, что реальная стоимость доллара составляет 23,12 руб.
По словам Чернозуба, вера в светлое будущее рубля проявляется и в постепенном увеличении числа россиян, хранящих свои сбережения в рублях. Впрочем, последний процесс идет крайне медленно: по сравнению с январем 2016 года доля россиян, доверивших сбережения рублю, выросла лишь на 2% (с 55% до 57%), а по сравнению с февралем вообще не изменилась.
В долларах и евро накопления хранят сейчас 3% и 2% россиян соответственно. При этом в иностранную валюту традиционно вкладываются прежде всего москвичи и петербуржцы (10%) и граждане с высоким материальным достатком (11%).
Более трети россиян (38%), согласно последним данным ВЦИОМа, вообще не имеют сбережений.
Ранее исследовательский холдинг «Ромир» сообщил, что доля российских семей, в которых нет никаких сбережений, выросла до рекордного показателя — 73%. При этом каждая восьмая семья (12%) лишилась ранее накопленного за время нынешнего кризиса, а еще 61% «заначки» на черный день не имел и до его начала.
По данным аналитиков Sberbank CIB, доля представителей российского среднего класса, не имеющих сбережений, в начале 2016 года выросла до 41%, тогда как в конце 2015-го не имели сбережений 36% респондентов.
